Фотографические снимки Дмитрия Ермакова из Тифлиса

В городе Тифлисе наряду с сохранившимися полуфеодальными устоями к середине XIX столетия складываются новые буржуазные отношения. Город даже внешне приобретает европейский вид. Заметно возрастает интерес к изучению истории Кавказа, его природы, жизни и быта различных народностей, населявших край.
Во многом этому способствовало открытие в 1851 году кавказского отделения "Русского географического общества". Не меньшую роль сыграло создание специального "Отдела светописи" при Генеральном штабе Кавказской армии.
Уже в 1860-е годы кавказские фотографы добились успехов. Они не только сумели познакомить со своими этнографическими снимками ученых Москвы и Петербурга, но и успешно показали их на Международной выставке 1867 года в Берлине; по разделу "этнография" "Отдел светописи" был отмечен медалью.

Дмитрий Ермаков вырос в интеллигентной семье. Семья оказала на будущего фотохудожника серьезное влияние, особенно отец, принимавший непосредственное участие в строительстве нового Тифлиса, а также в сохранении древних памятников архитектуры и искусства. Знания по истории Кавказа, его географии и геологии юноша получил в военной школе топографов. Там же учили фотосъемке как одному из технических средств топографирования местности.
Увлечение светописью началось рано. Первыми были снимки знакомых видов Тифлиса, разрушенных крепостей, храмов. Со второй половины XIX века Ермаков начинает работать самостоятельно¹.

В 1870 году открывается еще одно ателье - «Фотография Д. И. Ермакова в г. Тифлисе». Здесь наряду с „визитками", согласно объявлению, выполняются "портреты до натуральной величины, группы, кавалькады на открытом воздухе в живописных окрестностях, внутренние виды снимков зданий, памятники, развалины" и прочее. Портреты оформлялись на фирменном паспарту с указанием владельца фотографии на русском и французском языках¹.

Рассматривая сегодня эти отлично сохранившиеся снимки, напечатанные на альбуминной бумаге (примечание: "альбуминная бумага" - в фотографии, та бумага, на которой отпечатываются изображения, лицевая сторона её покрывается белком), наклеенные на белые паспарту, видишь, каким техническим мастерством владел молодой фотограф.
В каждом из снимков есть композиционная ясность как в перспективно решенных листах («Город Эрзерум» с разных точек зрения, «Фортификация Эрзерума)», так и при съемке отдельных памятников - знаменитая «Башня с куфическими буквами»¹.

Путешествия, поездки, экспедиции - фотограф отправлялся в отдаленные, порой труднодоступные места. Так, известный коллекционер А. П. Бахрушин, знавший Ермакова как страстного коллекционера „восточного вооружения и предметов домашнего быта Востока", писал, что это:
«Человек, проживший 15 лет в чужих краях, большей частью в Турции, Персии, Палестине, Греции, Средней Азии - все эти страны он знает хорошо, а Персию знает наизусть, так часто туда ездил и подолгу жил. Говорит на 10 восточных языках и наречиях, а потому имеет гораздо больше «шансов» знать о местных обычаях, видеть и фотографировать порой «потаенные» места»¹.
Действительно, где он только не был - в Константинополе, Адрианополе, Иерусалиме...Заснял почти все знаменитые места Афин, Варны и Пирея. В Персии жил подолгу, имел там стационарное фотоателье и именовался Придворным фотографом Его Высочества Шаха Персии.
Объехал весь Южный берег Крыма. Виды Ялты и Гурзуфа, Алупки, Феодосии и Севастополя, Нового Афона, Туапсе можно было купить на фотографических открытках с надписью «Фотография Д. И. Ермакова в г. Тифлисе»¹.

Заметным событием в жизни Ермакова 1870-х годов было его прикомандирование к группе русских войск Кавказского фронта на период военных действий 1877-1878 между Россией и Турцией. Там же начал работать и Д. Никитин - родоначальник военного репортажа, а также фотографы Л. Савицкий и В. Барканов.
Из-за громоздкой фотографической техники они снимали "виды лагерей, укреплений, разбитые русской артиллерией турецкие батареи, колонны русских войск в походе <..> полевые госпитали», солдат на привале и офицеров"¹.